Джоанна Росс, журналистка, Шотландия
Бывший министр внутренних дел Великобритании Эмбер Радд однажды сказала, что Борис Джонсон – "жизнь и душа партии, но не тот человек, которого вы бы попросили отвезти вас домой".
И вот, пожалуйста, лидерству Бориса почти два года, а британские СМИ все продолжают испытывать смятение и удивление по поводу его выходок. Англичане – забавный народ. Они были, казалось, куда больше расстроены негативными комментариями Джонсона по поводу мебели John Lewis в доме № 10 по Даунинг-стрит, чем его ложью в лицо королеве в сентябре 2019 года, когда он просил о приостановке работы парламента. Последнему событию средства массовой информации уделили куда меньше внимания.
По существу, после критики внутреннего убранства резиденции премьер-министра, которое ему и его невесте Кэрри Саймондс досталось после ухода Терезы Мэй, Джонсон приложил все усилия, чтобы развенчать уверенность общественности в своем негативном отношении к вышеупомянутому бренду. Он настаивал, что не имеет ничего против John Lewis, а вот куча глупостей в СМИ его раздражает. Лучше бы выразил подобное сожаление по поводу незаконной остановки работы парламента с целью блокировки обсуждения законопроекта о Брексите. Но это же Борис Джонсон, он так не поступит.
В общем и целом, возникает ощущение, что истеблишмент сыт Борисом по горло. Они будто решили, что его время прошло. А ведь не так давно его считали единственным, кто мог довести Брексит до конца, и он действительно успешно заключил сделку с ЕС и вывел Великобританию из торгового блока. Но недавно развернутая против него сокрушительная кампания в средствах массовой информации изобиловала аморальностью и коррупционными скандалами.
Во-первых, в прошлом месяце СМИ обрушились на него с вопросами о том, действовал ли он "честно и добросовестно" во время своих отношений с американской бизнесвумен Дженнифер Аркури после ее интервью The Mirror, в котором были раскрыты вопиющие подробности четырехлетнего внебрачного романа Джонсона. В его бытность мэром Лондона Аркури получила из бюджетных средств 126 000 фунтов стерлингов в виде грантов для своей компании и на спонсорскую поддержку мероприятий. Кроме того, ей был предоставлен доступ к трем внешнеторговым миссиям, которые возглавлял г-н Джонсон. Казалось бы, никаких противоправных действий он не совершил, но объявить о конфликте интересов был обязан.
Дальше следует отметить Доминика Каммингса, скандального бывшего советника Джонсона, явно недовольного своим отъездом с Даунинг-стрит, который проболтался о ряде не самых изящных комментариев премьер-министра. Каммингс явно аккумулировал их в ожидании подходящей возможности "внезапной атаки". И вот, дождался. Сказанное Джонсоном осенью прошлого года "Скорее улицы будут завалены трупами, чем я введу ещё один локдаун" стало первым "слитым" заявлением Каммингса. И это легко можно было представить, как вымысел, если бы не наличие двух свидетелей, которые подтвердили, что премьер-министр действительно говорил такое.
Помимо очевидного отсутствия у Джонсона способности к сопереживанию, в прессу также просочилась скандальная переписка премьер-министра с миллиардером Джеймсом Дайсоном, в которой он обещает лично устранить все налоговые проблемы, чтобы сотрудники бизнесмена могли вернуться в Великобританию. Это мало кого удивит, поскольку в кабинете Джонсона, похоже, вовсю процветает кумовство. (Ранее в этом году было вынесено решение о том, что министр здравоохранения Мэтт Хэнкок действовал незаконно, заключая контракты с компаниями без проведения тендера, а затем не публикуя их подробности, причем из них был предоставлен некоему приятелю и соседу.) Лейбористы и Шотландская национальная партия призвали к полноценному и независимому открытому разбирательству вопроса получения спонсорами и друзьями Тори выгодных контрактов, доступа высшего уровня, налоговых льгот и привилегий со стороны правительства Джонсона.
Как недавно написал в "Нью Стейтсмен" колумнист Пол Мейсон, консервативному правительству коррупция сходит с рук "в эпических масштабах". Он отметил, что "мы плывем по течению в море коррупции, прошлой и настоящей. Если вам приходилось приближаться к системе, вы имеете представление о том, как там все работает. Ничего не делается втайне. Все происходит при попустительстве и потакании всех наблюдателей. Никто не задает неудобных вопросов, например, а что этот человек вообще здесь делает? То есть никто из тех, кто ждет повышения или приглашения на летний прием".
Пол Мейсон также высказал довольно тревожное, но обоснованное замечание о том, что все это, похоже, никого не волнует. И действительно, неизбежно возникает вопрос, что вообще могло бы спровоцировать протест британцев против столь неподобающего поведения правительства? Несмотря на всю нашу хваленую демократию, мы, наверное, скорее примем статус-кво, чем станем гладить народ против шерсти. В конце концов англичане голосовали за Бориса Джонсона, имея полное представление о его характере. Как писала в начале этого года Джина Миллер из The Guardian: "В Британии не принято поднимать шумиху, и даже сейчас, несомненно, найдутся такие, кто не считает поводом для беспокойства тот факт, что правительство взяло на себя смелость своеобразно нарушать закон в ограниченных масштабах".
Поэтому вполне вероятно, что Борис Джонсон переживет и это последнее фиаско. В конце концов, до сих пор ему удавалось относительно благополучно сносить все скандалы, а таковых было немало на протяжении его насыщенной карьеры. Некоторые даже сказали бы, что подобное его только очеловечивает. Ну а главным остается, разумеется, его любовь к бренду John Lewis.
