Первые прямые президентские выборы в Турции закончились победой 60-летнего премьер-министра страны Реджепа Эрдогана. Собственно, это ожидалось: политик он популярный, волевой, харизматичный. Правда, бывает излишне эмоционален и допускает конфуз: после гибели малайзийского "Боинга" Эрдоган заявил что "пассажирский самолёт был сбит ракетой, выпущенной со стороны России". Политик такого уровня обязан быть осмотрительнее, знать вес своего слова. Теперь уже всем ясно, что ни Москва, ни донбасские ополченцы не имеют к этой трагедии никакого отношения.
Но вернемся к обсуждаемой теме. Преимущество Эрдогана в глазах электората оказалось минимальным - всего 2%, но этого было достаточно, чтобы вопрос о его победе решился уже в первом туре. Быть на вторых ролях такой человек не согласится, и теперь, очевидно, следует ожидать изменений в Конституции Турции, которые сделали бы ее президентской республикой. Тогда реальная власть, находившаяся до сих пор в руках премьера, должна перейти к главе государства.
От Эрдогана на его новом посту ждут серьезных изменений и во внутренней, и во внешней политике. Внутренняя, очевидно, будет направлена на ограничение влияния армии на принятие важнейших решений (эта традиция - со времен Ататюрка). Кроме того, следует ждать усиления исламизации страны: обычно подчеркивался светский характер власти. Что же касается внешней политики, то контуры этих изменений Эрдоган обозначил уже в последний период своего премьерства.
Можно утверждать, что Турция, во многом недовольная политикой Соединенных Штатов, уходит из-под американского влияния и начинает проявлять все большую самостоятельность в политике. Оставаясь членом НАТО, она тем не менее на международной арене ведет себя как независимый "игрок", принимая зачастую решения, идущие вразрез с политикой Вашингтона. Турция стала первой натовской страной, вступившей в "чуждую" для Запада Шанхайскую организацию сотрудничества (на правах страны-партнера по диалогу).
По мнению Анкары, американский политический курс ведет к дестабилизации ситуации как на Ближнем Востоке. Эрдоган достаточно резко критикует действия вашингтонской администрации в Ираке и в Закавказье.
Все это, разумеется, вызывает сильное недовольство хозяина Белого Дома. Барак Обама и без того весьма раздражен недавними решениями Анкары в отношении черноморских проливов, затрудняющих, как считают в Вашингтоне, свободное прохождение американского флота через Босфор и Дарданеллы.
На фоне заметного охлаждения отношений с Вашингтоном выделяется стремление Анкары к сотрудничеству с Москвой, причем на самых разных направлениях. Есть только одна проблема в международной политике, на которую Владимир Путин и Реджел Эрдоган смотрят по-разному, – сирийская. Турция резко отрицательно настроена по отношению к Башару Асаду и поддерживает борющуюся против сирийского президента оппозицию. Россия же, предотвратившая задуманное Вашингтоном насильственное свержение Асада, выступает против какого бы то ни было иностранного вмешательства, тем более вооруженного, в дела Сирии. Но сирийская проблема, как бы сложна она ни была, не может стать яблоком раздора в отношениях Москвы и Анкары, последовательно ищущих зоны совпадения своих интересов.
А сближает Россию и Турцию многое. Прежде всего, стремление к установлению прочного мира в Закавказье и Центральной Азии, где с завидной настойчивостью стараются утвердиться США. Эрдоган реально оценивает создавшуюся на Украине крайне сложную ситуацию (он, кстати, отмечает заметное улучшение положения крымских татар после воссоединения Крыма с Россией) и не намерен участвовать в поднятой на Западе антироссийской истерии, а тем более в экономических санкциях, направленных против нашей страны.
Напротив, торгово-экономические связи России и Турции успешно развиваются, и Анкара на сегодня – один из главных экономических партнеров Москвы, товарооборот между двумя странами постоянно растет, и эта благоприятная тенденция, по мнению экспертов, будет сохранена и в ближайшие годы. Важная сфера сотрудничества – транспортировка российских энергоносителей через трубопроводы, проложенные по дну Черного моря, в турецкие порты.
Турция на правах партнера успешно взаимодействует с Шанхайской организацией сотрудничества (ШОС), в которой Россия и Китай играют ключевую роль. И Эрдоган, еще будучи премьером, не раз заявлял о желании своей страны стать полноправным членом ШОС в качестве альтернативы ее вступления в Европейский союз, против которого возражают ведущие европейские державы. Более того, Анкара выразила желание вступить в Таможенный союз, и это ее намерение озвучил президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, поддержавший такую идею. Словом, курсу на сотрудничество с Европой, Западом, которое со скептицизмом воспринимают лидеры Старого Света, Анкара все явственнее предпочитает укрепление связей с восточными партнерами, считая это направление гораздо более перспективным. И настойчивые, последовательные шаги Эрдогана, являющегося главным проводником этого курса, встречают понимание у Москвы и ее партнеров.
Так что, есть все основания надеяться на то, что и в новом своем качестве, уже на посту президента, Реджеп Эрдоган будет проводить политику, отвечающую истинным национальным интересам Турции. А она, как мы видим, не намерена быть послушным исполнителем воли хозяев Белого дома.
