Игорь Пшеничников, политолог
Швеция отказывается от своей стратегии в отношении Covid-19 и признает, что её отказ от введения жестких ограничительных мер в начале пандемии, как это сделали практически все страны мира и ее ближайшие соседи по Европе, был ошибкой.
Парламент Швеции спешно одобрил закон, который позволит правительству ввести национальные меры изоляции. Теперь по распоряжению чиновников могут и, скорее всего. будут закрываться рестораны, магазины и общественный транспорт. Закон также вводит штрафы для людей, нарушающих правила социального дистанцирования. Как отмечает местная пресса, это сигнал о том, что власти меняют свой «первоначальный легкий подхода к пандемии». Премьер-министр Швеции Стефан Лёвен заявил, что правительство еще не приняло решения о закрытии предприятий, но готово это сделать.
Причиной такого разворота на 180 градусов стало резкое распространение Covid-19 в Швеции и рост числа летальных исходов. До этого Швецию исповедовала другой, как сейчас уже говорят, уникальныё подход: страна полагалась на добровольные меры социального дистанцирования и отказывалась рекомендовать людям использование масок, все общественные учреждения, рестораны, магазины и учебные заведения работали как обычно. Автором этой стратегии был главный государственный эпидемиолог Швеции Андерс Тегнелл. Правительство Швеции полностью полагалось на него, оказавшись в некотором смысле заложником стратегии Тегнелла, которая, как теперь выясняется, не сработала. В стране от коронавируса умерло уже более 12 тысяч человек.
Стратегия Швеции более полугода назад привлекла к себе огромное международное внимание и вызвала споры среди ученых и представителей власти в разных странах. Тогда уровень смертности в Швеции от коронавируса был в несколько раз выше, чем в соседних Норвегии, Дании и Финляндии, хотя и ниже, чем в других европейских странах, которые ввели запретные меры. Тегнелл объяснял это тем, что в Норвегию, Данию и Финляндию болезнь пришла позже и потому картина там лучше. Хотя, если рассуждать логически, чем вся остальная Скандинавия отличается от Швеции, не понятно. Между скандинавскими странами всегда наблюдается активный внутренний транспортный трафик, и каждая из них в равной степени активно общается с остальным миром. Но даже при лучшей картине в соседних скандинавских странах Швеция не отказывалась от выбранного пути, не вводила карантин и держала открытыми свои границы.
Вероятно, подобное, обособленное от других европейцев, поведение шведов может объясняться их менталитетом, характеризующимся осознанием «особого» положения Швеции на международной арене. Страна традиционно - на протяжении минувшего века и сегодня - публично придерживается нейтралитета в международных делах, не входит ни в какие военные союзы, в том числе и в НАТО, хотя ее приверженность так называемым «западным ценностям» очевидна. Но так или иначе, шведы осознают себя «другими» по сравнению со всей Европой.
Сейчас же страна дает «полный назад» и меняет тактику. Король Швеции Карл XVI Густав публично заявил, что его страна «потерпела неудачу» в своей борьбе с коронавирусом, потому что она «не смогла защитить пожилых людей от смерти во время пандемии». «Народ Швеции сильно пострадал в трудных условиях, - сказал король в интервью государственному телекомпании SVT. - Я думаю, что мы потерпели неудачу. У нас много погибших, и это ужасно».
К слову сказать, шведы, которые поначалу не возражали против отказа властей от карантина на фоне рестриктивных мер по всей Европе, теперь требуют привлечь главного эпидемиолога Тегнелла к ответственности. Местная газета Aftonbladet отмечает, что в соцсетях тиражируется мнение о том, что всех ответственных за принятие Швецией провальной стратегии борьбы с коронавирусом, в том числе и Тегнелла, надо судить за «преступления против человечности». При этом шведская пресса защищает власть, отмечая, что авторы подобных постов в соцсетях «пытаются разрушить имидж Швеции в зарубежных СМИ и перед иностранными дипломатами». Aftonbladet пишет, что «активная работа по подрыву доверия к власти в разгар кризиса отнюдь не безобидна. Слухи и выдумки, когда напуганы, плохо кончаются». В этой связи газета указывает на недавний антиковидный бунт в Нидерландах, который, дескать, произошел на почве распространения ложных слухов.
Местная пресса подчеркивает, что к принятию этой стратегии были причастны все, а не только правительство: «Стратегия борьбы с коронавирусом горячо обсуждалась на страницах газет, на радио и телевидении почти каждый день в течение почти года. Как обычно, мы в Швеции можем выражать несогласие, и это открытая дискуссия, которая должна продолжаться». «Шведский народ знает, что все - и в системе здравоохранения, и в органах власти, и политики всех партий - старались сделать все возможное, чтобы уменьшить распространение инфекции и спасти то, что можно спасти. Но эту пандемию на самом деле нельзя ни запланировать, ни предсказать», - аргументированно пишет Aftonbladet.
В этой связи газета, ссылаясь на мнение Всемирной организации здравоохранения, указывает на другую, не менее серьезную опасность, которая возникла на волне пандемии. Это распространение слухов и недостоверной информации, которая не менее пагубно влияет на отдельных людей, целые группы и даже государства. Это получило название «инфодемии». И если по поводу стратегии Швеции всё еще можно спорить, то по поводу опасности «инфодемии» трудно возразить.
