Летний саммит ШОС в Уфе уже дает представление о контурах, которые будут касаться самого сложного и проблемного из направлений работы организации – экономического. Именно в этой части прежняя стратегия должна быть переоценена. Да что там, она подлежит замене!
Начнем с того, что саммит заранее называют «переломным», и не только потому, что там должна быть принята Стратегии развития ШОС до 2025 года. Стратегии принимались и раньше. Но сейчас, во-первых, переформатируют ШОС – она пополнится Индией (и менее значимым в экономическим отношении Пакистаном).
Что это означает? Исчезнет прежняя структура «сэндвича», то есть конструкция, при которых относительно небольшие страны Центральной Азии географически и во всех иных смыслах оказываются между двумя гигантами – Китаем и Россией.
И на следующий же день после саммита ШОС там же, в Уфе, три гиганта из этой структуры (Россия, Китай и Индия) будут участвовать в новом саммите – БРИКС, с лидерами Бразилии и Южноафриканской республики. Более того, участники двух саммитов еще и проведут встречу все вместе.
"Слияние" ШОС и БРИКС, может быть, будет и однократным. Оно может даже всего-навсего быть частью традиции саммитов БРИКС, на которых в последнее время приглашают группу лидеров той части света, в которой саммиты проходят. И все это может быть похоже на чисто политические, если не декоративные мероприятия. Если бы не одно обстоятельство.
На саммите БРИКС будет принято решение о начале работы Банка развития и пула условных валютных резервов. То есть, три гиганта - Россия, Индия Китай, участвующие в БРИКС, способствуют реализации в этом объединении того, что никак не могло полноценно заработать в другой организации, куда они также входят, – в ШОС. Банк развития, напомним, будет существовать для того, чтобы давать деньги на проекты как членам БРИКС, так и иным государствам.
Добавим к сказанному, что со стороны России, которая в этом году председательствует в обеих организациях, один и тот же человек возглавляет деловые форумы, то есть, советы бизнесменов как ШОС, так и БРИКС: это - президент Торгово-промышленной палаты (ТПП) Российской Федерации Сергей Катырин. Из его заявлений следует, что встречи деловых людей из обеих структур, ШОС и БРИКС, этим летом тоже фактически сольются. Он же добавляет: в рамках Петербургского международного экономического форума летом 2015 года состоится заседание объединённого делового форума ШОС и БРИКС, куда планируется пригласить представителей бизнеса из всех стран региона, в том числе государств-наблюдателей ШОС.
И тот же подход прослеживается как минимум в одной конкретной отрасли. По словам того же Катырина, в рамках председательства России в ШОС и БРИКС планируется также организовать первую в истории двух объединений встречу руководителей ведущих выставочных компаний и обсудить вопросы развития отрасли. А конкретно – создание органа, который координировал бы работу в этой сфере на территории всех стран региона (непонятно, идет ли речь также о регионах Латинской Америки или южной Африки, но это в нашем разговоре и неважно).
Итак, две организации, хотя бы частично, в том числе благодаря вступлению Индии в ШОС, сливаются прежде всего в экономической деятельности. Не исключено, что слияние будет и политическое, но это - другая тема.
Что это за тема? Это - сложный и тяжелый опыт 14-летней работы ШОС как раз по части экономической интеграции. В отличие от интеграции политической и той, что касается сферы безопасности. Несколько фактов, показывающих, насколько все сложно (замечу: я не говорю, что все плохо).
Из выступления российского президента Владимира Путина на предыдущем саммите ШОС год назад в Душанбе: "Предложил бы подумать над актуализацией Программы торгово-экономического сотрудничества ШОС 2003 года и Плана по её реализации, который обновлялся ещё в 2008 году. Многие механизмы для такой кооперации уже созданы это - Деловой совет и Межбанковское объединение ШОС, совещания руководителей профильных ведомств…
Большие перспективы, на наш взгляд, имеет идея формирования общей транспортной системы ШОС, в том числе с использованием транзитного потенциала российской Транссибирской железной дороги, Байкало-Амурской магистрали, сопряжённая с планами Китайской Народной Республики по развитию проекта "Шёлкового пути". Уверен, такие масштабные проекты послужат интересам как участников нашей организации, так и других государств Евразии.
Хороший импульс практической работе на этом направлении придаст подписываемое сегодня Соглашение о создании благоприятных условий для международных автомобильных перевозок. Это позволит сформировать сеть автомобильных маршрутов, включая транспортный коридор Европа – Западный Китай, соединяющий порты Жёлтого моря с портами Ленинградской области Российской Федерации. Следующим шагом должно стать утверждение программы скоординированного развития автодорог государств – членов ШОС, проект которой российская сторона представила партнёрам в апреле этого года».
Итак, Программа принята в 2003 году, план по ее реализации обновлялся еще в 2008 году, и вот наконец-то подписывается Соглашение насчет автомобильных перевозок. То есть, его готовили несколько лет. Прочее – не упоминается, за небольшим исключением, поскольку не о многом можно упомянуть.
А что такое программа экономического сотрудничества? Это - совместно утвержденный список предприятий или мероприятий в деловой сфере, которые теоретически было бы выгоднее делать вместе. Но реализован ли хоть один крупный и серьезный пункт этой программы?
А ведь на бумаге они выглядят великолепно. Например, идея строительства на территории России и Киргизии технопарков по производству светодиодных ламп, строительства средних и малых ГЭС в Казахстане и Таджикистане. Или предложение партнёра ШОС по диалогу Белоруссии создать на ее территории бизнес-парк телекоммуникаций, построить технопарк гидроприводного машиностроения, организовать производство мясо-молочной продукции с перспективой ее экспорта в государства-члены ШОС, завод по расфасовке цейлонского чая и т.д.
Вот эти вещи в первоначальном виде – как совместные крупные деловые проекты – не реализуются. А что получается хорошо? Например, встречи, семинары и тому подобные события, называющиеся в целом "деловой инфраструктурой - речь об общении как чиновников, так и представителей деловых кругов.
Давайте посмотрим, как обстояло дело по этой части в прошедшие месяцы, на дистанции от Душанбе до предстоящей Уфы. На Совете глав правительств ШОС 5 декабря прошлого года звучал, по сути, отчетный доклад Делового совета ШОС. Из него следует: национальными частями Делового совета ШОС, Секретариатом Делового совета ШОС в 2014 году было проведено более 20 мероприятий различного уровня. Заседания Правления, деловые форумы, конференции. Включая заседание Энергетического форума ШОС, конференцию по высоким технологиям. Далее, там создаются базы и реестры проектов, типа Транспортно-логистического коридора «Южноуральский» (открытие первой очереди запланировано на июнь 2015 года), начато формирование общей электронной биржи.
Далее планируется: сравнение национальных законодательств, информирование членов клуба об изменениях таковых, подстройка двусторонних и уже выполняющихся региональных проектов под многостороннее их исполнение, и т.д. Наконец, есть намерение продолжить работу по формированию площадок Центра высоких технологий Делового совета ШОС, организовывать их взаимодействие с венчурными, инвестиционными, «посевными» и другими фондами. И здесь же – уже упомянутый проект по интеграции выставочных площадок в единую систему.
Если коротко, то всю эту работу можно назвать созданием некоей общей инфраструктуры информационного взаимодействия. Люди, включая вполне серьезных бизнесменов, готовы говорить, общаться и изучать возможности друг друга, но очень осторожны по части конкретных инвестиций. Хотя двусторонние проекты между участниками ШОС существуют и успешно развиваются.
Здесь можно вспомнить, что евроинтеграция в лице ЕС создавалась полвека и сейчас встречает серьезные трудности, страны Европы жалуются на гнет единой брюссельской бюрократии. И это притом, что экономическое, цивилизационное и прочее пространство Европы создавалось до того около тысячи лет.
Но посмотрим на другой пример, куда более близкий ШОС. Это интеграционный процесс десяти стран Юго-Восточной Азии, известный под названием АСЕАН. В отличие от Европы, к моменту начала работы АСЕАН входящие в нее страны, хотя и соседствовали, но экономически были связаны с различными колониальными хозяевами, друг с другом же – только на низовом уровне. Вот это уже очень похоже на то, что мы имеем в Центральной Азии, которая была разделена на довольно разные экономические зоны, разделенной и остается.
То есть, в обоих случаях (АСЕАН и ШОС) мы имеем дело с проектом создания основ интеграции буквально с нуля. То есть, с политики, с механизма регулярных встреч высших лидеров. Вот этот аспект деятельности ШОС функционирует отлично, так же, как и правительственный механизм общения служб безопасности. Потому что он относительно невелик и управляем административными методами. А экономика, которая состоит из множества частных компаний, это посложнее.
На первой стадии существования АСЕАН (60-е годы) ее основатели тоже думали, что интеграцию надо начинать с мега-проектов, в которых бы участвовали все члены ассоциации (их поначалу было пять). И несколько таких объектов даже было построено, но никакого влияния на создание единой региональной экономики они не оказали. Их осмеивали, называли «белыми слонами»… Вывод был очевидным: экономическую интеграцию чиновники придумывать не умеют.
Но сейчас-то интегрированная ЮВА существует, причем ее опыт многие считают более успешным, чем европейский. Однако, если вы посмотрите на сайт АСЕАН asean.org, вы увидите там в экономическом разделе ровно то же, что происходит в ШОС: создание инфраструктуры делового общения. Ключевое слово-лозунг в АСЕАН сейчас – connectivity, взаимосвязанность. Любая. Возможность устроиться без труда на работу в соседней стране, слом языковых барьеров, сближение законодательств, связанность банковских сетей… Инфраструктура, словом.
Часто приходится слышать усмешку: лидеры ШОС в отчаянии взяли за норму приписывать двусторонние проекты влиянию этой организации. Извините, ничего смешного. Без политической роли ШОС, без ее роли гаранта региональной стабильности множества двусторонних (и односторонних) проектов не было бы.
Но вернемся к теме временного или более постоянного слияния ШОС и БРИКС, и особенно к финансовым структурам, создаваемым в рамках БРИКС, с их идеологией «альтернативности» МВФ и Международному банку. Чем, собственно, они лучше, чем Межбанковское объединение ШОС, которое должно делать так, чтобы крупнейшие банки государств-членов Организации ежегодно отбирали и финансировали проекты сотрудничества? Не говоря об идее учреждения крупного Банка развития ШОС, который выдавал бы кредиты для осуществления самих проектов? Простой ответ: финансовые структуры БРИКС будут больше, по объему денежных средств. Борьба за эти средства, однако, будет более конкурентной. И зона сотрудничества будет шире, уже не региональной, а уровнем выше - Центральную Азию выводят с регионального на глобальный уровень сотрудничества, которое , возможно, станет менее административным и более рыночным. Что из этого получится – посмотрим. В любом случае какие-то интересные решения именно по экономической части на саммите в Уфе будут.
И в порядке послесловия. В мутных водах экспертной среды и СМИ никак не тонет идея насчет того, что ШОС, и прежде всего в экономической сфере, это - площадка российско-китайского соперничества за Центральную Азию. А точнее, что китайцы хотя сделать регион рынком сбыта своих товаров и поэтому воспринимают ШОС прежде всего с экономического угла. А Россия хотела бы, наоборот, видеть ШОС как организацию по безопасности, а китайские экономические планы она торпедирует или соглашается на таковые только после долгой торговли. Известен источник этой идеи. Это - средний чиновнический уровень российских министерств, люди с "западным" мышлением, для которых Китай, по идеологическим соображениям, - угроза.
Но факт состоит в том, что трудности "по экономической части» в ШОС испытывают оба, и Москва и Пекин? Явно ощущается, что хотели большего, но получается не совсем то. Не секрет, при этом, что бессмысленно России конкурировать с китайским производством товаров массового потребления - в этой сфере соперничества просто не может быть. Что касается крупных проектов в Центральной Азии, типа трубопроводов и дорог, то они согласуются между Москвой и Пекином и ущерба другой стороне никак не наносят. А сейчас, если в игру вступит еще и Индия (а дальше виднеются и прочие страны БРИКС), тогда картина и вовсе не вписывается в примитивную конкурентную схему.
То есть конкуренция, бесспорно, будет. Но не геополитическая, а коммерческая, широкая, многосторонняя и в конечном счете выгодная всем участникам ШОС.
