15 августа у Индии юбилей – 65 лет независимости. И ни у кого нет сомнений, что следующую памятную дату, 70-летие, Индия будет встречать серьезно изменившейся. Меняются в нашем мире многие, если не все – такая эпоха. То, что происходит сейчас в индийском обществе и в политике – очень серьезные сдвиги.
И это касается России, которая сегодня считает Индию близким, очень близким партнером в меняющемся мире. В каком-то смысле приспособиться к переменам в этой стране для России – задача посложнее, чем найти общий язык с новым Ближним Востоком. В конце концов, с Ближним Востоком у нас объем отношений был минимальным, так что потери невелики, можно и рискнуть открыто заявлять о своей позиции, рассчитывая, что уже через пару лет арабы по-иному оценят то, что происходит у них сейчас. А с Индией ставки в игре большие.
И вот пример. Когда в последние дни октября российский президент Владимир Путин окажется с визитом в Дели, он, видимо, уже успеет прочитать краткий документ, подготовленный Российским советом по международным делам. В Совете эту бумагу именуют "преддокладом", большой доклад будет подготовлен уже после визита и станет известен широкой публике. Тема – России и Индии нужны новые представления о смысле их будущих отношений, в каком-то роде повторение того, что произошло накануне появления "плана Путина – Ваджпайи" от 2001 года.
Значит ли это, что, как в случае с Россией и США, требуется "перезагрузка"? Значит ли это, что у Москвы и Дели проблемы? Смотря в каком смысле; проблемы, в конце концов, бывают даже у любящих супругов. Допустим, когда дети выросли и ушли из дома и надо искать новый смысл жизни уже без них. Вырастить детей – это успех, кто спорит, но от этого не легче.
В нашем случае "дети" - это ситуация, сложившаяся для каждой из наших стран на рубеже тысячелетий. Она изменилась, многое из желаемого достигнуто. Возникает вопрос, что дальше?
Все было очевидно уже несколько лет назад
Осенью 2009 года, когда премьер-министр Индии Манмохан Сингх собирался с визитом в Москву, я опубликовал в индийском журнале "Новая тема" статью под названием "Пришло время принять дорожную карту Медведева-Сингха?".
Ключевые мысли этого материала были вот какие. У нас налицо удобный момент (повторим, речь идет о конце 2009-го года) открыто сказать, что в российско-индийских отношениях что-то не так. Чего-то не хватает. Что-то слегка раздражает. Или, по меньшей мере, то хорошее, что есть, недостаточно хорошо.
Вспомним, продолжал я, ноябрь 2001 года, когда прежний премьер Индии Атал Бихари Ваджпайи приехал в Россию и подписал Совместное заявление по стратегическим вопросам. Его партнером был Владимир Путин, тогда только начинавший свой первый президентский срок. Этот документ и еще несколько сопутствовавших ему известны как "План Путина – Ваджпайи", ставивший целью создать – после тягостной паузы 90-х годов – совершено новые, особые стратегические отношения между двумя нациями.
И что же произошло с этими благородными намерениями, основанными, добавим, на желании двух лидеров улучшить свое положение в мире, продвинуться в первую десятку ведущих держав?
Эти намерения и желания в основном осуществились.
И вот в 2001 году наши отношения были подстроены под новый век, в котором Брежнев и Индира Ганди стали уже историей. И сейчас, когда мы явственно ощущаем странную подвешенность того, что происходит между нами, пришло время подумать о новом стратегическом мышлении – может быть, плане Медведева-Сингха.
Конец цитаты (точнее, пересказа тогдашней статьи). Встреча и знакомство двух лидеров в 2009 году состоялись. Как и в последующие годы, на этой встрече было достигнуто много хорошего, в очередной раз окажутся правы профессионально оптимистичные дипломаты, говоря, что наши отношения мощны и многовекторны, как никогда в истории. А новые их перспективы? Тогда, в 2009 году и позже, серьезного разговора на эту тему не получилось. Что будет сейчас, когда в Москве президентом снова стал Владимир Путин?
Новая Индия?
Итак, доклад Российского совета по международным делам (РСМД). Это относительно новая, но весьма серьезная организация. Реально она начала что-то делать около года назад, но уже сейчас ясно, что ее статус весьма высок. И еще – что ее, в отличие от многих "мозговых центров", внимательно слушают.
Возглавил (и создал) РСМД Игорь Иванов, который на рубеже 90-х – 2000-х был министром иностранных дел и главой Совета безопасности России. Ему удалось привлечь к работе по различным проектам всю верхушку российской экспертной среды по внешней политике, в том числе тех, кто состоит в прочих подобных советах или мозговых центрах. Получилось что-то вроде "зонтика над всеми зонтиками". Кстати, руководить составлением доклада по индийско-российским отношениям будет посол Вячеслав Трубников, хорошо известный в Индии, бывший посол в Дели, до того - глава разведывательного ведомства. Выше него специалистов по Индии нет.
Планируется создать четыре рабочие группы, рассказывает Андрей Кортунов, правая рука Игоря Иванова в РСМД. По экономике, военно-техническому сотрудничеству, региональному сотрудничеству и гуманитарным связям. Работа сначала будет идти исключительно среди российских экспертов, но далее абсолютно неизбежен их обмен мнениями с индийскими коллегами. В конце-то концов, результатом работы должен стать новый план, на смену тому, что начал работать в 2001 году, а он не может не быть двусторонним.
Главная проблема в создании нового плана в том, что речь идет о двух обществах и государствах, которые, как уже сказано, вступили в некий переходный период. Как прикажете планировать стратегическое сотрудничество для обществ и государств, которые активно меняются, и никто не может представить результат этих перемен?
Так вот, о том, что свое 70-летие Индия будет встречать изменившейся. Перемены в Индии привязаны не к юбилеям, а к цифре "2014", дате очередных выборов. И дело не только в том, что нынешние лидеры двух ведущих политических партий Индии в силу уважаемого возраста (обоим по 80 лет) почти наверняка не будут участвовать в кампании перед этим событием. Дело уже не в лидерах. И кажущиеся иррациональными недавние скандалы в стране по части борьбы с коррупцией или из-за неожиданных отключений электричества для 600 миллионов человек – только симптом болезни. В чем ее суть? Андрей Володин из Дипломатической академии, один из участников работы над докладом РСМД, напоминает: по состоянию на сегодняшний день и ИНК, и БДП вместе еле-еле завоюют 50% голосов. Это означает смену всей ситуации в Индии, сдвиг настроений, невиданный за десятилетия. А кто получит прочие 50%? Региональные партии. Относительные новички в политике.
Напомним, что партия, завоевавшая независимость страны – Индийский национальный конгресс – держалась у власти почти монопольно примерно до 80-х годов, и это всех более-менее устраивало. Дальше, в 90-х, стала складываться вроде бы двухпартийная структура (премьер Ваджпайи был главой Бхаратия Джаната парти). И вот сейчас – что-то другое, непонятное. Смена многих доктрин.
Может быть, поэтому сейчас исключительно сложно оценивать суть и смысл также и внешней политики Индии. Володин говорит: индийские дипломаты всегда четко мыслили и четко высказывались. Сейчас в этой сфере все предельно расплывчато. Мы наблюдаем множество неожиданных не только для России, но и для индийцев решений во внешней политике, вызванных в основном внутриполитическими причинами. Так обстоит дело со сменой поначалу совпадавшей с российской позиции Индии по войне в Сирии (что объясняется наличием 6 миллионов индийцев в зоне Персидского Залива) или по военным преступлениям в Шри-Ланке (эта история в России менее известна, там причина – мнения тамилов на юге Индии).
И как можно сопоставлять, координировать две внешние политики, как выстраивать в них сотрудничество, если одна из этих политик не носит ясного характера, выглядит слегка зигзагообразно?
Одна из любимых мыслей Володина – что сейчас разумнее работать с региональными партиями (в ожидании прояснения ситуации с ИНК или БДП) и восстанавливать так и не вернувшееся к уровню 70-80-х годов неполитическое сотрудничество России и Индии в естественных и общественных науках, в культуре и искусстве. То есть, как бы обойти нависающую над индийской политикой неясность. Возможны и другие предложения. Работа над докладом продолжается.
Новая Россия?
Не надо думать, что Индия – единственный район мира, где начинаются тотальные перемены, итог которых и вообразить невозможно. Посмотрим на Ближний Восток – теоретически он мог бы быть одной страной размером примерно с Индию, с ее немалой разницей между штатами. Кто мог предвидеть там лихорадку революций и войн, которые еще неизвестно чем закончатся?
А разве не такого же рода перемены начинаются в Китае? А разве Европа похожа на то, как воображали ее себе авторы ее Лиссабонской конституции в начале тысячелетия? А США, с их необычайно яростной предвыборной кампанией, которая невиданно поляризует американское общество?
Но и российское общество переживает новые времена. Мы можем быть уверены, что на предстоящие пять с лишним лет президентом страны будет Владимир Путин, однако вспомним, что еще несколько лет назад – когда истекали два путинских президентских срока – никого всерьез не волновал вопрос, кто придет ему на смену. Потому что было ясно, что любой новый президент (которым оказался, как мы знаем, Дмитрий Медведев) будет совершенствовать выстроенное здание, но не переделывать его заново: таково было настроение избирателей. А сейчас это уже не гарантированный факт. Сейчас за наше "здание" надо побороться.
Серия протестов в Москве и Санкт-Петербурге зимой 2011-2012 года в чем-то похожа на то, что происходило примерно в то же время в Индии, с явной нехваткой рациональности. Но нельзя не признать, что перед нами какой-то новый этап развития российского общества, как минимум сложный.
Допустим, оппозиционные настроения в двух российских столицах – особый феномен, в прочей России ситуация, как показала прошедшая зима, совсем не такая. Но столичный средний класс – среда, в которой существуют чиновники правительственного аппарата и их семьи. И здесь очень заметна параллель с тем, как влияет на ситуацию в Индии то сословие, для которого второй дом – Америка. В США работают, и довольно успешны, около 6 миллионов индийцев, их связи с индийским домом весьма крепки. Это сословие есть и будет в меньшинстве, но влияние его сохранится или вырастет. Одновременно выясняется, что сопротивление идеям и стилю жизни этих "американских индийцев" со стороны менее глобализованного большинства растет.
И понятно, что когда выявляется такое расхождение ценностей разных групп общества, как это проявилось в России (и Индии), политика будет развиваться весьма бурно. В частности, вопрос "кто и что после Путина" хотя к спешке пока не склоняет, но звучит почти так же, как "кто и что после нынешних индийских лидеров".
Здесь есть два возможных подхода к ситуации. Первый – подождать перемен и подстроить к их итогам стратегию российско-индийских отношений. И второй – сделать так, чтобы новые горизонты российско-индийского сотрудничества уже сегодня стали бы частью перемен.
