Первое появление русских врачей в Маньчжурии относится к началу строительства Китайской Восточной железной дороги (КВЖД). История здравоохранения в этом регионе, как и на самой КВЖД и в его административном и культурном центре – Харбине, была полна драматических событий: эпидемий чумы и холеры, наводнений на реке Сунгари и т.д., что требовало самоотверженного труда всего медицинского персонала и огромной организационной работы по созданию больниц и амбулаторий.
Походный госпиталь, созданный в первые же дни начала строительства КВЖД в 1899 г., размещался в палатках, затем – в специальном бараке, а к лету 1900 г. уже были построены два кирпичных здания (хирургическое и терапевтическое отделения) и другие помещения – для аптеки и различных вспомогательных служб. Это и было началом впоследствии хорошо известной всему многонациональному населению Харбина Центральной больницы КВЖД. Первыми врачами больницы были приехавшие из России хирург Свенцицкий и терапевт Лазовский.
К моменту начала эксплуатации дороги (1903 г.) в Центральной больнице уже функционировало 4 отделения на 150 коек, а в конце года – на 403. Появились новые специалисты (Новкунский, Чистосердов и другие). Население Харбина быстро росло, и расширение больницы было крайне необходимо, особенно если учесть, что она оставалась в те годы единственным лечебным учреждением в городе и обслуживала не только работников дороги и их семьи, но и всех жителей Харбина – и русских, и китайцев.
Последующие годы были полны проблем для медицинского персонала: эпидемия брюшного тифа (1903 г.), русско-японская война (1904-1905 гг.), повлекшая за собой громадный наплыв раненых с фронта. Только с 1908 г. жизнь Центральной больницы стала входить в норму.
В 19-1911 гг. Харбин, как и всю Маньчжурию, посетила новая страшная беда – легочная чума. На помощь местным медикам прибыли врачи из России и других стран, что дало возможность быстро локализовать эпидемию и вскоре покончить с ней. Однако "черная смерть" унесла немало жизней, в том числе и среди русского медицинского персонала.
В годы советско-китайского совместного управления КВЖД (1924-1935 гг.) коллектив врачей пополнялся медиками, командированными из СССР, в больницу поступало и новое оборудование.
Преодолевая постоянные трудности, достраиваясь и перестраиваясь, Центральная больница дожила до 1935 г., когда была продана дорога и больница фактически перешла под контроль японской администрации.
Одной из острых проблем, которые приходилось решать руководству Центральной больницы, была нехватка среднего медицинского персонала, и в 1920 г. при больнице открыли фельдшерско-акушерскую школу (всего было четыре выпуска), а в 1921 г. и высшую медицинскую школу. Она просуществовала всего пять лет (1920-1925 гг.).
Краткий обзор деятельности Центральной больницы КВЖД, самого крупного лечебного заведения Харбина, в первые десятилетия его существования может дать общее представление о тех проблемах, с которыми пришлось столкнуться русским врачам в Маньчжурии.
В начале 1920-х гг. в связи с притоком русского населения из России медицинское обслуживание стало приобретать новые черты: среди эмигрантов оказалось немало специалистов, которые могли пополнить корпус врачей города (в основном, в виде частной практики). Возникли проблемы и с оказанием медицинской помощи беженцам. С этой целью были организованы бесплатные амбулатории и больницы за счет пожертвований благотворителей, что вообще было характерно для общественной жизни "русского Харбина" тех лет.
Особое место в медицинском обслуживании Харбина занимают Благотворительная монастырская больница имени доктора В.А. Казем-Бека и Благотворительная и общедоступная амбулатория и больница, созданные в его память. Неимущие больные получали от В.А. Казем-Бека не только бесплатную медицинскую помощь, но часто – бесплатные лекарства. Безотказность, доброта молодого врача принесли ему славу, популярность и послужили примером и стимулом для развития медицинского дела.
В благодарной памяти русских жителей Харбина сохранились имена и других врачей, например, погибшего при исполнении своего медицинского долга в эпидемию чумы 1921 г. А.В. Синицына. Его именем были названы детские ясли "Капля молока", проведен ряд благотворительных мероприятий в память о нем.
Как уже упоминалось, когда в Харбине вспыхнула эпидемия чумы (19-1911 гг.), из России на борьбу со страшной болезнью приехали многие врачи, в том числе и доктор К.С. Фиалковский. Всю последующую жизнь этот врач-психиатр связал с Харбином: он был заведующим отделением Центральной больницы КВЖД, активно занимался общественной работой – принимал участие в создании Общества защиты детей (19
г.) и приюта "Ясли". Он также был учредителем санатория "Зеленый остров" на р. Сунгари (существовал до разрушительного наводнения в 1932 г.).
Большую благотворительную работу во всех больницах и в своей собственной амбулатории проводила в Харбине и на линии КВЖД Мариинская община сестер милосердия Российского общества Красного Креста. Эта организация с первых лет существования Харбина, продолжая традиции Российского Красного Креста, оказывала часто бесплатную помощь малоимущим и беднякам (особенно при наплыве беженцев в 1920-е гг.).
Мариинская община не только объединяла сестер-ветеранов, но и готовила новые кадры на сестринских курсах. Деятельность общины находилась в центре внимания харбинской общественности. На годовом празднике выдавали аттестаты и нагрудные значки молодым сестрам и награждали юбиляров. Так, например, в 1941 г. были награждены заслуженные сестры со стажем от 40 до 25 лет – В.Н. Пироцкая, Д.З. Гольская, И.А. Луостаринен, А.И. Алексеева, М.И. Рыбакова (об этом опубликован материал в одном из номеров журнала "Рубеж").
В истории русского Харбина есть и другие страницы, рассказывающие о благотворительной помощи больным неимущим людям. Это касается, например, Патроната для нервнобольных, учрежденного Епископом Нестором в 1923 г. при Иверском кружке сестричества. (Врач Патроната – М.А. Краснова, вспомогательный медицинский персонал – В.А. Оксаковская, Д.И. Цирулин, А.И. Донченко и др.).
Все харбинские врачи имели высокую квалификацию, окончили известные медицинские институты и университеты в России: доктора С.И. Сементовский, Н.Н. Успенский, Ф.Н. Плешков были выпускниками Томского императорского университета; доктор В.Ф. Серебряков окончил Саратовский университет; доктор В.А. Казем-Бек, как уже упоминалось, – Казанский. Во Франции получили образование доктора И.Г. Урзов и Т.С. Масленникова-Урзова.
Благодаря высокой квалификации врачей оказалось возможным организовать Высшие медицинские курсы (1920-1925 гг.) и Медицинский техникум (40-е -50-е гг.). (Интересно отметить, что и на курсах, и в техникуме учились не только русские, но и представители других национальностей – китайцы, корейцы, монголы).
По-разному сложились судьбы русских врачей после переломного 1945 года. Молодые врачи с дипломами Харбинского медицинского института, функционировавшего в годы японской оккупации (обучение велось на японском языке), успешно трудились в системе здравоохранения в КНР, а затем – на родине. За рубежом (в США, Австралии и других странах), где, как известно, право на медицинскую практику врачу выдается только после сдачи специальных квалификационных экзаменов, беспрепятственно получили допуск к практике доктора Т.С. Масленникова-Урзова, Н.П. Голубев, другие просто безвозмездно оказывали помощь своим соотечественникам.
Трагической оказалась судьба известного терапевта доктора С.К.Сажина, арестованного в Харбине китайскими властями в 1954 г. и осужденного на семь лет каторжных работ "за антисталинские высказывания". После освобождения С.К. Сажин уехал в Австралию, где и окончил свои дни в 1972 году.
Большинство врачей старшего поколения, как и те, кто практиковал в 1930-1940-х гг., умерли в Харбине и навечно остались в маньчжурской земле (доктора Н.Я. Худыковский, Н.Г. Урзов, В.М. Чунихин, Д.Т. Челахсаев и др.). Памятники им не сохранились из-за разрушения русских кладбищ. Исключение составляет лишь памятник В.А. Казем-Беку (1892-1931), перенесенный оставшимися в те годы русскими жителями Харбина на отведенный за городом участок.
В заключение нельзя не сказать о том, что в мемуарной литературе о жизни дальневосточного русского зарубежья дается очень высокая оценка деятельности русских врачей, представителей русской медицинской школы. Они были не только высокообразованными специалистами, но и людьми с высоким чувством долга. "Вы могли обратиться к врачу или в больницу за срочной помощью, не думая об оплате, – пишет Э.Варбола. – Платили, кто сколько мог. Вы могли вызвать на дом любого врача в любой день и любой час, не боясь получить отказ... Наш врач был благотворителем, а не бизнесменом...".
Можно только представить себе, сколько жизней .в нелегких условиях зарубежья спасли харбинские врачи! Да и лечили они всех, без различия национальностей и конфессий.
