Исполнилсь 50 лет Карибскому кризису. Он стал точкой отсчёта, с которой начались переговоры о контроле и сокращении ядерных вооружений. Этот драматичный момент истории ХХ века показал Вашингтону и Москве, как опасно размахивать ядерной дубинкой. Мир изменился с тех пор, и сегодня ядерным оружием обладают многие страны. Проблема "ядерного расползания"не может не тревожить.
Как обеспечить нераспространение ядерного оружия в мире? На этот вопрос пытались ответить участники состоявшейся в Москве крупной и весьма представительной международной конференции, посвященной проблемам нераспространения в современном мире оружия массового поражения, прежде всего, ядерного.
Организатором встречи, которая носила формат откровенного диалога, выступила российская независимая научно-аналитическая организация – "Центр энергетики и безопасности", возглавляемая Антоном Хлопковым. Многие обозреватели оценивают это мероприятие как один из этапов подготовки к 9-й Обзорной конференции по Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), намеченной на 2015 год. Во всяком случае, первая подобная Конференция, проведённая в том же месте в Москве в 2010 году, накануне 8-й Обзорной конференции по ДНЯО, была воспринята в мире именно таким образом.
Статистика отражает высокий уровень и широкое представительство встречи: более 220 участников из 41-й страны, почти полусотня докладчиков. В числе выступавших - заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков, и.о. заместителя Государственного секретаря США по вопросам контроля над вооружениями и международной безопасности Роуз Геттемюлер, заместитель генерального директора концерна "Росатом " Николай Спасский. Форум - редкая в мире площадка, где организаторам удаётся собрать вместе непримиримых оппонентов - представителей Северной и Южной Кореи, Ирана и Израиля, находящихся в напряженных взаимоотношениях Индии и Пакистана. Иран был представлен генеральным директором Института политических и международных исследований М. Долотьяром, Индия - президентом Центра анализа проблем национальной безопасности В. Рагхаваном, Пакистан - бывшим директором межведомственной разведки Пакистана А. Дюррани. В конференции принимала участие и делегация из Пхеньяна, которую возглавлял директор управления исследования вопросов разоружения Института разоружения и мира при МИД КНДР Чан Сен Чхор.
На конференции присутствовала также большая группа действующих и отставных генералов, послов разных стран.
Карибскому кризису 50 лет
Конференция открылась пленарным заседанием, посвященным 50-летию Карибского кризиса, и это был удачный шаг ее организаторов. Непосредственные участники тех полувековой давности событий - генерал-полковник (в отставке) ракетных войск стратегического назначения В.Есин, бывший старший лейтенант ракетного полка, размещённого на Кубе (ныне - генерал-лейтенант в отставке) Дж. Эндикотт, капитан Объединённого штаба планирования стратегических целей в подземном командном пункте штаб-квартиры Стратегического командования ВВС США на базе Оффут (шт. Небраска) рассказали много интересного.
Россиянин поведал, как в рамках операции "Анадырь " (по легенде советские корабли отправлялись на север России и на них для правдоподобия в изобилии загружались тулупы, лыжи и т. д.) их ракетный дивизион достиг Кубы. Условия перехода были экстремальные - ракетчики находились в неприспособленных трюмах транспортного судна, в условиях тропической жары (температура доходила до 50 градусов) и без вентиляции. Выходить на верхнюю палубу разрешалось только в тёмное время суток, малыми группами. А подводникам было еще тяжелей.
Разгружались по ночам в порту Касильда и скрытно, без использования техники и взрывчатки, пользуясь только лопатой, киркой и ломом в каменистом грунте, под муссонными дождями, в сжатые сроки оборудовали пусковые площадки для ракет. В это же время четыре советские подводные лодки с тактическим ЯО на борту пересекли океан, несмотря на то, что США бросили на их поиск две трети сил всего Атлантического флота, одна лодка всё же прошла незамеченной, две других, хотя и были обнаружены, сумели оторваться от преследования и занять указанные боевые позиции, при этом подвергались ударам глубинных мин с целью заставить их всплыть.
Не менее драматичным был и рассказ бывшего американского военного. Россияне старшего и среднего поколения хорошо помнят, насколько сильной была в советское время идеологическая работа, в том числе и в части формирования агрессивного образа американского империализма. Но со слов Дж. Эндикопа оказалось, что в США в те годы промывание мозгов населению было, возможно, ещё "круче ". Американцам внушалось, что СССР "попирает законы Бога ", а "США – оружие возмездия в руках Бога, который возложил на Америку миссию спасти мир и уничтожить СССР ". В такой психологической атмосфере формировался и соответствующий менталитет военных.
Американский участник вспоминал, что их главнокомандующий, как настоящий "вояка ", если бы узнал, что после обмена ядерными ударами на Земле остались в живых три американца и два русских, с гордостью сказал бы – "мы победили ". Никого не оставил равнодушным и другой эпизод из воспоминаний Дж. Эндикотта. Когда было завершено наведение на все цели в СССР соответствующих носителей американского атомного оружия, командование собрало весь состав, находящийся в бункере, и сказало: "Через 20 минут начнется ядерная война, у вас есть возможность позвонить семье и попрощаться ". К счастью, отметил рассказчик, Кеннеди и Хрущёв сумели остановить войну в самую последнюю минуту.
Карибский кризис, как известно, стал точкой отсчёта начала переговоров по контролю и сокращению ядерных вооружений, т. к. показал и Вашингтону, и Москве, как опасно размахивать ядерной дубинкой и ничего не знать об истинных намерениях противника.
Общие проблемы ДНЯО
Замминистра МИД России подтвердил позицию страны, в соответствии с которой, ДНЯО остаётся краеугольным камнем в режиме нераспространения, и новые вызовы и проблемы могут и должны решаться только в режиме этого договора. Многочисленные критики Договора, настаивающие на пересмотре его основ и даже отмене, не способны предложить ничего равноценного существующей юридической системе, которая продолжает оказывать положительное влияние на глобальный режим нераспространения.
Широкий состав участников предопределил и богатую палитру мнений, порой противоположных.
Звучали упрёки в адрес "большой ядерной пятёрки " - постоянных членов СБ ООН, находящихся в привилегированном положении. Так, пакистанские представители в ходе обсуждения перипетий продвижения Договора о всеобщем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) напоминали, что ведущие ядерные державы выдвинули эту идею после того, как сами провели сотни ядерных тестов и усовершенствовали собственные ядерные силы. А другие страны, в том числе, Пакистан, это сделать ещё не успели и нуждаются в продолжении соответствующих испытаний. Лейтмотив их позиции – необходимо учитывать разнообразие условий, существующих в различных странах. В этом контексте представитель КНДР отметил, что США, став ядерной сверхдержавой, и сейчас продолжают совершенствовать собственное ЯО, однако в целях сохранения своего абсолютного военного превосходства стремятся не допустить появления на карте мира новых ядерных государств.
Корейский полуостров.
Как корееведа и председателя секции "Энергобезопасность и безъядерный статус Корейского полуострова: как достичь поставленных задач одновременно? ", меня, естественно, более других интересовали проблемы этого блока. Не секрет, что многие в мире, рассуждая о ядерной программе КНДР, чаще всего подчёркивают, что стремление Пхеньяна создать ЯО продиктовано политическими амбициями руководства, желанием угрожать соседям и т. д. При этом за рамками анализа нередко остаются реальные потребности Северной Кореи в электроэнергии, острый дефицит которой преследует республику многие годы и всё обостряется. Не имея собственных запасов углеводородного сырья, при ограниченных возможностях гидроэнергетики, Пхеньян естественно обратился к своим залежам природного урана, имея в виду перспективы строительства АЭС. То, что находящиеся в сходных природных условиях соседние Япония (более 50 ядерных реакторов) и Южная Корея (около 30 реакторов) широко развивают ядерную энергетику, никого не смущает. А вот стремление КНДР пойти по этому же пути встретило мощное сопротивление со стороны Запада.
Представитель Института разоружения и мира МИД КНДР в своём докладе подчеркнул, что обеспечение энергобезопасности – святая обязанность правительства любого государства. КНДР уже многие годы стремится построить у себя АЭС, сперва с помощью СССР – но он исчез с политической карты мира, затем с помощью США. В формате "Рамочного Соглашения " 1994 года Вашингтон обещал построить к 2003 году 2 легководных реактора мощностью по 1 мегаватт каждый, но после прихода к власти республиканской администрации Дж. Буша отказался от этих планов. Учитывая такой печальный опыт, Пхеньян решил в настоящее время строить ЛВР собственными силами.
Внимание слушателей привлёк ряд нетривиальных и обоснованных выводов, сделанных северокорейским учёным. Касаясь строительства газопровода из России в РК через территорию КНДР, он подчеркнул, что этот проект, по которому Северная Корея газа не получает и довольствуется только доходами от транзита, Пхеньяну определённые риски: возлагает на него ответственность за безопасность и техническую функциональность трубы, допускает возможность вмешательства в вопросы внутренней компетентности со стороны других участников проекта, сокращает и без того ограниченные площади обрабатываемых земель и т д. Тем не мене правительство КНДР согласилось участвовать в этой программе, исходя их учёта интересов дружественной России, для которой экспорт углеводородов является приоритетной экономической задачей, а также ради повышения благосостояния всей корейской нации.
Скрытое, но последовательное сопротивление со стороны Вашингтона осуществлению этого начинания, также как и другим, продвигаемым Россией трехсторонним проектам (переброска электроэнергии из РФ в Южную Корею через территорию Северной Кореи, соединение железных дорог Севера и Юга Корейского полуострова с Транссибом с целью организации транзита южнокорейских грузов в Западную Европу), Чан Сен Чхор объяснил следующим образом. Для США неприемлемо, чтобы энергетическое сотрудничество в Восточной Азии развивалось под знаком лидерства России, чтобы дальневосточные союзники Америки (Япония, РК) хоть в какой-то мере оказались бы зависимыми от российских энергоресурсов.
В заключении он подчеркнул, что жёсткая увязка денуклеаризации Корейского полуострова с задачами обеспечения энергобезопасности КНДР не обоснованна. При всей важности развития энергетики и сотрудничества в этой области с другими странами абсолютным приоритетом для Пхеньяна остаётся обеспечение безопасности и обороноспособности республики.
Интересный анализ содержался в докладе китайского учёного. Он подтвердил незыблемость курса КНР, направленного на недопущение коллапса Северной Кореи, на последовательное расширение всестороннего сотрудничества с ней. Поэтому, по его словам, в момент кончины лидера КНДР Ким Чен Ира в декабре 2011г. Пекин осуществил ряд превентивных шагов в отношениях с США, Японией и РК с тем, чтобы предостеречь их от возможных непродуманных действий, нацеленных против Пхеньяна в той чувствительной ситуации.
Представитель США, в свою очередь, всю ответственность за срыв "Рамочного соглашения " 1994 года и последующих американо-северокорейских договоренностей, а также шестисторонних переговоров Пекине и пр. возложил на КНДР. Он противопоставил Северной Корее Южную Корею, у которой нет ЯО, но есть процветание и обеспеченная энергобезопасность, тогда как КНДР, имея ЯО, не имеет экономического благополучия.
При этом оратор всё же допустил возможность возобновления американо-северокорейских контактов, но при обязательном участии Южной Кореи. На последний тезис Чан Сен Чхор отреагировал в том ключе, что межкорейские отношения – внутреннее дело корейцев, но утверждение американского учёного о том, что "путь в Вашингтон лежит через Сеул " вызывает удивление и вопрос – чьи интересы здесь он представляет: США или РК?
Российский учёный в своём выступлении показал ретроспективу энергетической дилеммы КНДР. Отметил тот факт, что хотя после освобождения Кореи 70 % энергетических мощностей остались на Севере, в ходе Корейской войны авиация США их почти все уничтожила. После же исчезновения СССР – главного поставщика нефтепродуктов, запчастей для построенных при техническом содействии Советского Союза ТЭЦ и других объектов энергетики, в 90-е гг. прошлого века потребление электроэнергии в Северной Кореи сократилось на 40 %.
При этом руководство КНДР с 1950-х годов проявило серьёзный интерес к перспективам использования мирного атома, особенно после того, как Ким Чен Ир посетил в 1956 г. первую в мире, построенную в 1954 г. Обнинскую АЭС. Уже в 1959 г. было подписано Соглашение о техническом содействии СССР в развитии ядерной энергетики, в рамках которого, в том числе, в Советском Союзе были подготовлены сотни северокорейцев - физиков-ядерщиков. Это позволило КНДР создать самостоятельную ядерную промышленность, которая, как и везде в мире, объективно обладает способностью к двойному назначению: мирному и военному.
Необходимо подчеркнуть, что активное участие северокорейских учёных в работе конференции, включая их вполне откровенные и компетентные ответы на все многочисленные вопросы, стало откровением для многих участников Форума и получило адекватную позитивную оценку.
Иран и оппоненты.
Повышенное внимание привлекли также дискуссии с иранскими учёными. В рассуждениях последних слышалось много знакомых специалистам по ядерной проблеме Корейского полуострова (ЯПКП) тезисов. Утверждения в бесперспективности одностороннего давления и санкций со стороны Запада, о несправедливости политики двойных стандартов, попыток сделать Иран исключением из общих правил, необходимости взаимного уважения и учёта законных озабоченностей всех сторон в ходе переговоров, равно как и принципа параллельных или одновременных шагов в ходе реализации соглашений.
Иранские учёные подчеркивали, что, если их страна захочет создать ЯО, ей ничто не сможет помешать это сделать. Но Тегеран не стремится к обладанию ЯО в силу многих причин. Во-первых, возникновение ЯО в Иране вызовет цепную реакцию в регионе, а появление ЯО у противников, которым будут оснащаться ракеты с подлётным временем до Тегерана в 2-3 минуты, фундаментально ослабит его безопасность и плюс к этому лишит нынешнего превосходства в обычных вооружениях. Но, если Запад решится на вооружённое нападение на Иран, это только укрепит позиции радикалов внутри страны, выступающих в пользу создания ЯО, но пока находящихся в меньшинстве.
Для вывода нынешней ситуации из тупика на трек перспективных переговоров со стороны международного сообщества нужен пакет стимулов, а не санкций в адрес Тегерана. И тогда самые чувствительные темы - степень обогащения урана (до 20 %), количество центрифуг, список объектов для международных проверок и т д., станут предметом обсуждения на переговорах. В контексте обсуждения иранской ядерной проблемы уместно упомянуть одну из колоритных деталей – пикировку иранского и израильского представителей. Профессор из Тель-Авива призывал Иран к большей транспарентности, согласию на более широкий спектр международных инспекций, дополнительным обязательствам в сфере ядерной деятельности и т. д. На что персидский учёный, в конце концов, ответил – посмотрите на аналогичную ситуацию в своей стране. В Израиле не то что публично обсуждать, а тем более принимать какие-либо инспекции, но даже упоминать о национальной ядерной программе строго настрого запрещено.
Как эффективно обеспечить национальную безопасность
Вернуться к теме существования в нынешнем, порой циничном мире двойных стандартов, заставило и сопоставление подходов различных стран к проблеме обеспечения собственной безопасности. Так, например, многие российские участники справедливо и обоснованно выражали тревогу в связи с размещением системы ПРО США у границ России. Указывалось на постоянную трансформацию американской программы в сторону географического расширения и технической модернизации. Начавшись с заявления Вашингтона о строительстве третьего позиционного района на территории Польши и Чехии, ПРО затем сместилась на Юг в Румынию, Турцию и Чёрное море. В 2011 году заявлены планы о размещении систем Иджис в Персидском заливе. Аналогичные процессы происходят на Дальнем Востоке с участием союзников США – Японии и РК.
В результате, вопреки всем успокоительным заверениям Белого дома, которые он при этом упорно отказывается зафиксировать в юридическом документе, де-факто происходит размещение все более и более мобильных систем ПРО по периметру границ России. Всё это заставило президента РФ Д. Медведева в сентябре 2011 г. выступить с весьма жёстким заявлением, в котором указывалось, что дальнейшее развитие ситуации в подобном направлении вынудит Россию предпринять ответные меры по укреплению национальной безопасности и выравниванию нарушенного баланса сил, в том числе путём размещения в Калининградской области ракетных комплексов Искандер и др. В последнее время появились сведения о воссоздании Россией сверхтяжёлой ракеты СС-18 (в западной терминологии "Сатана "), ликвидированной в 1990-е годы. Учитывая ситуацию, все эти меры, безусловно, представляются нам полностью обоснованными и необходимыми.
Но что при этом привлекает внимание. Будучи уверенными в необходимости обеспечивать собственную безопасность вынужденными мерами по укреплению обороноспособности, мы отказываем в этом праве некоторым другим государствам. Так, на конференции отчётливо прослеживалась идентичность оценок угроз, исходящих со стороны наращивающих мощь вооружённых сил США, в анализе ряда российских и северокорейских учёных. Но вот укреплять свою безопасность, при этом, Москва рекомендует Пхеньяну только на путях поиска международно-правовых гарантий. Северяне же указывают, что цена и надёжность таких гарантий Запада была ярко продемонстрирована в прошлом году в Ливии. Трагическая судьба Каддафи, который отказался от собственной ядерной программы, был на короткое время обласкан за это Западом, но вскоре им же свергнут и уничтожен, заставила задуматься об укреплении обороноспособности не только Пхеньян, но и многих других.
Ограниченность формата статьи не позволяет охватить многие другие важные темы и детали, которыми изобиловала конференция. Вне всякого сомнения, столь откровенный, но по манере академический обмен мнениями по весьма широкому кругу исключительно актуальных проблем современности был чрезвычайно полезен для всех участников конференции. Возможность услышать анализ и оценку различных ситуаций из уст профессионалов, представляющих различные научные школы, отстаивающих национальные интересы различных государств, в ряде случаев находящихся в сложных отношениях друг с другом, позволила всем лучше понять позиции и системы аргументации стран-участниц конференции. В этом и состоит, по меньшей мере, один из главных позитивных итогов Форума.
Разнообразие политических устремлений, отражающих различные подходы к вопросам понимания и защиты национальных интересов государств, не редко находящихся в сложных отношениях как с друг другом, так и с международными организациями, в полной мере проявившиеся на конференции, привели к пониманию, думается, большинство участников следующего. ДНЯО сегодня необходим, возможно, ещё больше, чем раньше. Договор и международные структуры, способствующие его нормальному функционированию (МАГАТЭ и др.), в большей или меньшей степени в различных ситуациях, выполняют свою миссию, откликаясь на многочисленные вызовы и проблемы. Конечно, ДНЯО нуждается в модернизации и адаптации к постоянно меняющимся условиям и реалиям в мире, в том числе, в части обеспечения непредвзятого подхода ко всем без исключения его участникам на основе четких, приемлемых для всех критериев. Вместе с тем, альтернативы этому универсальному механизму, охватывающему всю нераспространенческую сферу, в настоящее время не просматривается.
