Однако реакция ряда партнёров по "шестёрке" на эти очевидные факты оказалась довольно неожиданной и наводит на определённые размышления. Из всего достаточно большого объёма двусторонних договорённостей, достигнутых между Москвой и Пхеньяном в последнее время они, похоже, увидели только одно – соглашение о проведении в 2012 г. учений ВМС двух стран по спасению потерпевших бедствие на море, которое было подписано в том же августе, в ходе визита в КНДР военной делегации, возглавляемой командующим Восточным военным округом адмиралом Константином Сиденко.
То, что главная цель, декларированная (после "демарша" Пхеньяна) всеми пятью участниками шестисторонних переговоров в Пекине, – вернуть КНДР в переговорный процесс – достигнута усилиями российской дипломатии (а также китайской на предшествующих этапах) и теперь слово за Вашингтоном, Сеулом и Токио, в этих столицах, как будто, не заметили.
Вместо этого, акцентируя внимание только на военном аспекте, государственный департамент США выразил озабоченность развитием оборонных контактов, а политические обозреватели договорились до того, что решение Москвы впервые в истории современной России провести совместные военные манёвры с КНДР возродит новую Холодную войну в Северо-Восточной Азии.
В отношении же перспектив возобновления "шестёрки" позиции Сеула и Вашингтона не изменились. Продолжаются старые, многократно отвергнутые Пхеньяном требования выполнить конкретные предварительные условия с тем, чтобы подтвердить серьёзность намерений вступить в переговоры. Так, на переговорах представителей МИД Севера и Юга Кореи, состоявшихся недавно (21-го сентября) в Пекине, южнокорейские дипломаты вновь настаивали на выполнении предварительных условий. Закономерно, что эти контакты не приблизили начало возобновления шестисторонних переговоров.
При этом удивляет то, что обеспокоенные западные аналитики удивительным образом умудряются не замечать того непреложного факта, что планируемые единичные, малоформатные учения ВМС России и КНДР по сути дела - гуманитарная операция, они будут проводиться без оружия и посвящены спасению терпящих бедствие на море. Между тем за рамками их внимания остаются регулярные крупномасштабные американо-южнокорейские военные манёвры, которые проводятся практически в режиме "нон-стоп", часто - в непосредственной близости от границ КНДР, с привлечением десятков, а то и сотен тысяч военнослужащих, с массированным использованием боевого оружия, включая артиллерийские и ракетные стрельбы. Весьма сложно понять логику, в соответствии с которой, в первом случае локальное учение кораблей России и КНДР с гуманитарными задачами подрывает стабильность на Корейском полуострове, а во втором – значительные по масштабу и частоте военные игрища вооружённых сил США и РК, региональную безопасность укрепляют. Между тем в прошлом году эти учения стали одной из главных причин прямых боестолкновений Севера и Юга.
Ещё большее удивление способно вызвать то обстоятельство, что среди определённых влиятельных кругов Японии и Республики Корея даже планы активизировать строительство газопровода, озвученные на саммите в Улан-Удэ, также были восприняты с тревогой и неудовольствием. Парадоксально, но этот проект, воплощающий в себе идею многостороннего экономического сотрудничества, был отнесён многими экспертами к категории, осложняющей перспективы регионального сотрудничества.
Однако такая, на первый взгляд, неожиданная реакция Запада на очевидно позитивные, с точки зрения поиска путей урегулирования ЯПКП, результаты встречи Дмитрия Медведева и Ким Чен Ира в Улан-Удэ становится значительно понятнее в свете вопроса - а какие же цели в отношении КНДР преследует Запад на самом деле?
Аксиома такова: если реальная задача состоит в обеспечении нераспространения ОМП, то необходимо максимально вовлекать проблемные государства в процесс сотрудничества, поощрять и поддерживать переговорные механизмы. Если же цель заключается в смене режима в государстве, то нужны не переговоры и не политика вовлечения в их процесс, а, напротив – курс на усиление давления, изоляцию и "удушение" оппонента.
Реакция Запада на ясный сигнал из Улан-Удэ перезапустить "шестёрку", похоже, даёт ответ на выше поставленный вопрос, как и основание полагать, что декларированная приверженность скорейшему возобновлению шестисторонних переговоров остаётся лишь риторикой, а на деле он по-прежнему верен "скрытой повестке", направленной на свержение существующей власти в КНДР. А раз так, всё, что может этот режим хоть как то укрепить, в том числе вовлечение в переговорные форматы и многосторонние экономические проекты, этим целям не соответствуют.
Как долго такой подход, опирающийся на нереалистичные ожидания скорого коллапса Северной Кореи будет продолжаться, покажет время, возможно, - ближайшее. Во всяком случае, объём и градус критики в адрес правительств США И РК со стороны экспертного сообщества и общественного мнения постоянно нарастает.
Россия в этом году (как и Китай год назад) практическими шагами подтвердила, что политику изоляции КНДР не поддерживает, выступает против расширительного толкования и применения известных санкций СБ ООН, направленных на ограничение военных, прежде всего, ракетно-ядерных программ северян. Считает, что эти рестрикции не должны затрагивать гражданский сектор экономики страны. Исходя из этого, а также из собственных национальных интересов, направленных на интеграцию в процессы регионального сотрудничества в Восточной Азии, Москва решительно развернулась лицом к своему соседу и традиционному партнеру. Это делает несостоятельными расчёты Запада на вовлечение РФ и КНР в единую антисеверокорейскую коалицию. Но без их участия планы изолировать КНДР становятся неосуществимыми.
